«Вся власть Советам»

Ленин, конечно, для пущего эффекта преувеличивал, но он был уверен в своих словах. Правда, он очень редко делился с кемлибо своими глубинными мыслями и расчетами. Очевидно, он хотел придать уверенности товарищам по партии в том, что после захвата власти у них все пойдет на лад. Но не исключено, что он просчитывал и другие варианты развития событий. Он прочел немало книг о Французской революции, и в российских событиях всегда искал аналогии с событиями во Франции. Робеспьер и якобинцы были его героями, он восхищался их отчаянной, хотя и неудачной, попыткой установить стабильный революционный режим. Невозможно представить, что Ленину не приходила в голову мысль о затяжном кровопролитии, которое начнется в стране после прихода большевиков к власти в результате внутреннего и внешнего сопротивления. Существуют документальные свидетельства того, что Ленин в публичных выступлениях умышленно смягчал свою точку зрения по этому вопросу, чтобы не отпугнуть людей от партии большевиков. Так, он с гневом выступил против Троцкого, угрожавшего противникам большевизма гильотиной. Он не отвергал террор как таковой, но заметил, что с гильотиной не шутят30. В то же время он уверял себя, что социалистическая революция, возглавляемая большевиками, будет совсем не такой, как все предыдущие революции, ведь на ее стороне выступят народные массы, вначале в России, затем во всей Европе. Потому не будет необходимости в продолжительных и широкомасштабных репрессиях.

Тот факт, что средние классы российского общества выступят против партии большевиков, Ленина не беспокоил. Будущее России виделось ему в выборе между двумя крайностями: диктатурой буржуазии и диктатурой пролетариата. Впервые после возвращения из Швейцарии он открыто заявлял в центральной партийной прессе о диктаторских намерениях. Кадеты, меньшевики и эсеры, заявлял он, не в состоянии управлять страной, корниловский мятеж доказал уязвимость их стратегий. Теперь пришло время решения главной задачи — восстания против Временного правительства.

В нарушение партийной дисциплины, не сообщая Шотману, Ленин договорился с Густавом Ровио, чтобы тот нашел ему конспиративную квартиру в Выборге, финском городке неподалеку от российскофинской административной границы. Ленину вновь потребовался парик. С новым париком произошел комический эпизод.